История о том, как с участием врача 9 Роддома Пирогова Владимира Георгиевича я потеряла
своего единственного долгожданного первенца – здорового и крепкого малыша
Максимку.
С
самого начала я решила, что рожать буду только платно и только у хорошего
врача, считала, что это должно обеспечить мне и малышу внимательное отношение и
профессиональный подход. Как жестоко я ошиблась! Начитавшись про Пирогова
исключительно положительных отзывов в Интернете, послушав дифирамбы от знакомой
девочки, уговорила его взять меня на роды, несмотря на плотный график. Отличная
беременность, все в порядке с водами, плацентой, и, главное, с малышом. Подходит
38 неделя, врач вызывает к себе на осмотр. Отчаянно хочу родить сама без
ненужной стимуляции, в отведенный природой, а не удобный врачу срок, поэтому на
осмотр ехать боюсь, о чем и сообщаю доктору. Он настаивает на осмотре, обещая,
что ничего делать не будет, только посмотрит готовность шейки к родам, и я
дальше буду носить свою беременность, сколько надо. Девочки, милые, не делайте
этого никогда! Нечего туда лезть раньше 41-42 недель!
До
проведения осмотра меня абсолютно ничего не беспокоило. Не было никаких
тренировочных схваток, и живот еще не опустился. У меня совершенно ничего не
болело. Я чувствовала себя хорошо.
Лежа
на кресле на этом злополучном осмотре, замечаю на перчатках врача прозрачный
гель, но тогда, из-за доверия врачу, не предаю этому значения. Скорее всего,
это был гель с простогландинами для стимуляции раскрытия шейки. Далее идет невероятно
болезненный осмотр, после которого у меня кровит шейка, и отходит слизистая
пробка. За все 9 месяцев так больно меня никто не осматривал ни разу. На след.
день начинает тянуть живот. На плановом приеме в ЖК, выслушав меня, врач
высказывает предположение, что Пирогов отслоил мне нижний полюс околоплодных
оболочек, чтобы я быстрее начала рожать. Но я настолько доверяю Пирогову, что
не могу в это поверить. Увы, похоже, это была правда. Вероятное проведение
стимуляции впоследствии было подтверждено заведующей другой женской консультацией.
26.06.2013,
через день после осмотра, у меня поднялась высокая температура до 39 градусов
(именно после осмотра!). При этом я не была простужена, и, никаких инфекций в
организме за время беременности выявлено не было. Все последние анализы крови,
мочи, мазков были в норме. С жалобой на высокую температуру и боль в пояснице и
внизу живота по совету Пирогова отправляюсь на скорой в 16 инфекционный роддом.
Когда
я впоследствии позвонила ему из 16 роддома, в котором у меня в приемном
отделении ничего не выявили, он мне не дал никакого вразумительного ответа, что
мне делать дальше, оставаться там или нет. Я сама запросила в роддоме список
необходимых анализов, и когда, сдав их на след. день, получила ответ и сообщила
настораживающие результаты Пирогову по телефону, снова ничего конкретного от
него услышать не смогла. Он не знал, что со мной делать, или ему просто было
пофигу. Мне самой пришлось настоять на
госпитализации в 9-й роддом, с которым у меня уже был оплаченный контракт на
роды за 96 000 рублей. Пирогов согласился с неохотой, хотя работает там
непосредственно на дородовом отделении.
В
день госпитализации 28.06. у меня отошли светлые воды. Открытие 2 см. Меня тут
же перевели в индивидуальный родильный зал. Меня постоянно чем-то обкалывали,
не говоря, что это. Подозреваю, что опять стимулировали, т.к. это были мои
первые роды при неправильном вставлении малыша прошли просто супер быстро - всего 7 часов с отхода вод. Насколько мне
известно, первый раз только шейка должна раскрываться около 10 часов. Облегчать
схватки мне помогал мой муж, акушерка Личагина Л.П. на схватках до полного
раскрытия особо мной не занималась. Потом на опускании - помогала, как могла. В
этой части ни к ней, ни к врачу претензий нет. Было видно, что они стараются
изо всех сил.
На
кушетке периодически к моему животу прикладывали датчики КТГ. Сердцебиение
ребенка было нестабильным. На схватках оно вырастало до 170-180 и затем падало
ниже 100 ударов в минуту. Это продолжалось несколько часов. Акушерка обращала
внимание врача на показания КТГ, однако он говорил, что это из-за температуры. Ребенок практически не
продвигался вниз. В какой-то момент
акушерка сказала, что она не знает, что еще со мной можно сделать, и я
попросила сделать мне кесарево сечение. Тогда Пирогов позвонил начмеду, которая
дежурила в эти сутки, и попросил к нам прийти. Начмед меня осмотрела,
констатировала задний вид затылочного вставления, однако решила, что малыш
может родиться самостоятельно, и делать кесарево сечение нет необходимости в особенности из-за подозрения на хариоамнионит.
Врач Пирогов В.Г. с ней согласился, сказав, что считает также. После этого мне
сказали, что у меня слабые схватки, и их необходимо усилить окситоцином. Хотя я
не чувствовала никакого ослабления схваток, наоборот, схватки были очень
длительные и очень болезненные, более того, я начала чувствовать слабые потуги.
Тогда я еще не знала, что окситоцин приводит к патологическим схваткам и
гипоксии ребенка, и поэтому не возражала. В какой-то момент начмеда пригласили
еще раз. Стало понятно, что что-то идет не так.
Когда меня перевели на кресло, в какой-то момент, как я понимаю, они
обнаружили, что сердце моего малыша перестало биться. Однако Пирогов В.Г. после
этого ответил на телефонный звонок по мобильному телефону, а лишь затем (!)
взял инструмент для вакуум-экстракции плода. Чтобы вытащить малыша, мне сделали
эпизиотомию (зашили хорошо). Сыночек родился без дыхания
и сердцебиения. 3800 г., 54 см.
Тем
не менее, ребенка реанимировали, присоединили к аппарату ИВЛ и увезли в ДГБ №1
на Авангардную с диагнозом тяжелая асфиксия в родах, крайне тяжелое состояние.
Там он и умер через 6 месяцев жизни на аппарате. 6 месяцев ада, в котором мы
жили все это время, зная, что из-за асфиксии, которую вовремя не определил
Пирогов, тотально погиб мозг малыша, и он не будет жить. Однако из-за пробела в
нашем законодательстве его не могли отключить от ИВЛ, и мы вынуждены были
каждую неделю наблюдать, как наш мальчик растет, но живет, как растение,
обколотый капельницами и уколами, с
трубками в легких и желудке, с гноящимися голубыми глазками и костенеющими без
движения ручками…
Как
показала независимая экспертиза, инициированная следствием, Пироговым В.Г.
были нарушены правила наблюдения за
ребенком во время родов. КТГ должны были делать в динамике каждые 1,5-2 часа. А
с учетом настораживающего КТГ в начале родов и подозрения на хариоамнионит - еще чаще. Однако этого сделано Пироговым не
было, все записи КТГ (если они были) из моей истории родов исчезли, кроме первых двух
нормальных (еще до начала активной родовой деятельности), Пирогов просто от
руки написал в карточку нормальные показатели сердцебиения, но я точно помню,
что это было не так!
Экспертизой
установлено, что страдания ребенка в родах, развивающаяся гипоксия на фоне
обвития пуповиной и возможного хариоамнионита не получили адекватной реакции
врача и своевременных мер оперативного родоразрешения, что привело к тяжелой
асфиксии новорожденного.
На
след. день после родов он не пришел ко мне, не позвонил, только акушерка
заглянула, чтобы заявить, что так все случилось якобы из-за моего неправильного
строения таза, но это неправда! У нас в роддоме никто даже не попросил прощения
за случившиеся, только за роды деньги вернули, при этом за палату деньги
всё-таки взяли. Наоборот, во всем обвинили меня, а мы с мужем, как идиоты,
пребывая в шоке поначалу всему поверили, еще и ходили извиняться сами перед
врачом за резкий разговор.
Я
очень надеюсь, что хотя бы история с моим малышом послужит этому доктору
уроком, и он более ответственно станет относиться к своей работе, в которой
цена ошибки - человеческая жизнь!