Ntinos

Мы, живущие в информационном обществе, даже Библию читаем "информационно", проглатывая главу за главой (а особо воцерковленные из нас зачало за зачалом). Но есть и другой способ чтения Священного Писания: один-два стиха, с последующим медитативным размышлением в течение дня или нескольких. Но я, собственно, не об этом. По аналогии с чтением наряду с информационным общением между людьми, когда собеседники обмениваются какой-то информацией, должно существовать и трансформационное. Есть какие-то соображения?

С христианством меня познакомила бабушка, точнее двоюродная сестра моей родной бабушки. У них большая разница в возрасте (25 лет), баба Зина закончила гимназию еще до революции, всю жизнь исповедовала христианство и на советскую власть ей было плевать. Надо ли говорить, что карьеру она не сделала, хотя на работе (работала медсестрой) ее очень уважали и любили. Замуж тоже не вышла, детей у нее не было, и я последние годы жизни был для нее любимым внуком. После отпевания (умерла она в 89-м, я только крестился), ее духовник вручил мне иконку Иверской Божией Матери, лежавшую у нее в руках, со словами: "Зинаида Александровна мне говорила, что у нее есть внук, который хочет постичь все тайны мира. Пусть же Пресвятая Богородица поможет тебе в этом." Теперь я думаю, что мой интерес к мистицизму идет с тех времен, так сказать, зерно было брошено. Хотя, конечно, никакого представления о мистике я тогда не имел, и должно было пройти 25 лет (тоже, кстати, символично), чтобы это дерево взошло и окрепло.

Ученики переправляются на другой берег в лодке, поднимается буря, и они видят Иисуса, идущего по волнам. Петр спрашивает "если это Ты, повели мне идти к Тебе", и получив положительный ответ, бросается из лодки Ему навстречу. Но усомнившись, начинает тонуть. Иисус вытягивает его.

Лодка - символ Церкви, ученики - все христиане, переправляющиеся "на тот берег", обуреваемые волнами. Прыжок Петра же - это порыв мистика, кидающегося навстречу Спасителю. Дай же Бог нам не усомниться, что мы идем к Тебе, чтобы не начать тонуть.

Никогда не обращал особого внимания на этот аспект, а вчера, перечитывая казалось бы знакомый фрагмент из Евангелия от Луки, обратил. Контекст всем хорошо известен: законник задает Иисусу вопрос, как наследовать жизнь вечную? Иисус, как обычно, отвечает вопросом на вопрос, на что законник цитирует две заповеди из Второзакония и Левита о любви к Богу и ближнему. И тут же следует второй вопрос от него: "А кто мой ближний?" И Иисус рассказывает притчу о добром самарянине. По окончании которой еще раз спрашивает: Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам? Законник отвечает: оказавший ему милость.

Еще раз: самарянин, который оказал милость, он - ближний. Мне кажется, это ОЧЕНЬ важный нюанс.

Мистик вернулся из пустыни.

- Расскажи, - попросили его, - как выглядит Бог.

Но как он мог рассказать, что чувствовал в своем сердце? Разве Бог может быть описан словами? В конце концов, он дал людям описание - приблизительное, неточное - в надежде, что кто-нибудь захочет пережить все сам. Люди ухватились за его слова. Они превратили их в священное писание. Они навязывали их другим как святую веру. Они шли на большие жертвы, проповедуя их в далеких краях. Некоторые даже отдали за них свои жизни.

Мистику стало грустно. Лучше бы он ничего не говорил.

Энтони де Мелло "Зачем поет птица"