21.11 – черный день. Солнышко мое отравилось. Я перепугалась до смерти. В обед дала ей рыбу с овощами, уложила на дневной сон. Примерно через минут сорок-час слышу она закашлялась - прибегаю – простынь вся грязная, она сидит вся мокрая, изо рта течет непонятное зеленое месиво…. Я взяла ее на ручки, ее рвет рыбой, она вся побелела, губки синие… Я скорее взяла ее вертикально, но она вся валилась, поставила на четвереньки, чтобы не подавилась рвотой, она стоять не могла, падала… Боже, что я пережила, испугалась до смерти, меня прям трясло. Вызвала скорую. Я положила малышку на кровать, чтобы сменить испачканную одежку: она была вся белая, глазки пустые. Обычно вся такая подвижная, переодеть ее была целая история, сначала надо было поймать и удержать, чтобы хоть что-то натянуть. Сейчас она лежала не двигаясь, смотрела пустым взглядом в никуда, вся ватная…
Скорая приехала довольно-таки быстро. Спросили что ели. Как услышали про рыбу, сразу все стало ясно. При них ее снова стало рвать, они сказали, что ребенок тяжелый, плохой, я одна с ним не справлюсь и надо ехать в больницу. В больнице нас осмотрели: живот мягкий, поноса и температурынет, больше не рвало. Хотели нас класть в общую палату. Но пока оформлялись, пока заполняли карту, пока искали ключ от градероба ,чтобы повесить наши вещи, Викуне становилось все лучше. А из коридора я слышала как медсестры друг другу говорят, у этого ребенка температура 38, а у того снова поднялась… Я так подумала, что раз у нас прививок нет, мы здесь подцепим только больше заразы. Хотели нам ставить капельницу глюкозу. Я побоялась что внутривенно занесут какую-нибудь заразу, этим врачам нельзя доверять. Тогда меня стали пугать что ребенок пить сейчас сам не сможет, а для маленького обезвоживание очень опасно. Но я брала с собой бутылочку с водой и периодически давала ей пить. Она пила с удовольствием, приходилось даже вырывать бутылочку, т.к. врач сказала обильное питье может снова вызвать рвоту, сказала давать по глоточку каждые пять минут и заметила ,что если пьет – это хороший признак. Т.к. от капельницы я отказалась, а кроме общей палаты и отпаивания регидроном и общей палаты с кучей другой инфекции они больше ничего предложить нам не могли, я на свой страх и риск отказалась ложиться в больницу, написала расписку с отказом и позвонила мужу, чтоб забрал нас домой. Пока его ждали Викуне стало намного лучше, она уже не хотела сидеть на руках, пришлось выпустить ее побегать, она уже проявляла интерес к окружающим, запела какую-ту песенку себе под нос «ля-ля-ля», стала хватать бумажки у врача со стола… Вобщем, оживилась. С каждой минутой во мне крепла уверенность, что не нужно нам здесь оставаться. Врач написала нам рекомендации и выписала лекарства.
По дороге домой малышка заснула и потом проспала еще часа полтора. Проснулась уже часов в десять вечера. Весь вечер она вела себя довольно бодро, бегала, играла. Я немного начала успокаиваться. Хорошо ,что мы не остались в больнице. Папа купил нам лекарства. Мы ее ополоснули и стали немножко кормить. И впервые за последнее время она ела с удовольствием! Бедняжечка моя маленькая ведь получается, с утра ничего не ела, то что ела в обед – все вышло, а больше кроме водички во рту ничего и не было. По рекомендации врача давали кашку на воде, полпорции, чтобы снова не вызвать рвоту. Викуня все съела и требовала еще, заглядывала в тарелку. Спать я уложила ее вместе с собой, чтобы если вдруг ее снова будет рвать я была рядом и услышала. Ведь ее рвать начало днем во сне, она даже закашлялась. Боженька в очередной раз спас мою малышечку. А ведь случиться могло страшное ,даже боюсь думать об этом… Благодарю бога, что все обошлось. Корю себя за произошедшее, ведь это я накормила роднулечку мою этой проклятой рыбой.
На следующий день была врач, сказала ,что правильно я сделала, что не осталась в больнице, иначе подцепили бы там «чего только можно». Подтвердила выписанные лекарства и диету. Теперь 4 дня нам можно кушать только каши на воде и мясо.
Теперь никакой рыбы!