Екатерина

Я держу на руках спящего ребенка, самого красивого младенца на свете. Смотрю на его ресницы, на его идеальной формы брови, на носик-кнопку, на обезоруживающую беззубую улыбку и роняю крупную соленую слезу на его пухлую персиковую щечку, вспоминая, как все начиналось. Когда его, крохотного, мокрого и совершенно беззащитного положили мне на живот, я подумала, что все закончилось. Тогда я еще не осознавала, насколько этот пищащий комочек изменил мою жизнь. Но именно в этот момент родилась я. Я - мама.

Ну, вот мы вместе уже второй день, вся семья, как говорится, в сборе. Сколько раз я себе представляла эту умиленную картину: моя доча подает подгузники, жалеет меня и моет полы вместо меня . Наивная...

Когда в роддоме принесли моего Кирюшку, и я, приложив к груди, стала его внимательно рассматривать. Тут мне показалось, что он улыбается. Я не могла поверить своим глазам, поскольку Анфиса улыбнулась примерно через 3 недели после родов. Потом подумала, что скорее всего мне показалось.

Но я заметила еще несколько его первых улыбок , чему очень обрадовалась. Значит, Кирюне хорошо со мной. Еще в роддме через несколько дней он уже не только улыбался, но и хихикал своеобразно ("а-а-а-а" с паузами).

Хочу отметить этот день в дневничке, а заодно рассказать о жизни моего маленького человечка.

Мы с дочей уже не виделись с 14 февраля, с тех пор, как ее увезли к бабушкам и дедушкам. Уже было известно, что 16 меня кладут в больницу. А 15 февраля они позвонили и сказали, что у Анфисы началась ветрянка.